Посмотри, какой прекрасный мир получился после Регнарека! (с)
Название: La Golondrina
Автор: Я (так же как вариант -Мэгги-чан, Алевтина Вронски и много кто...)
Бета(ы): я и Ворд
Категория/Рейтинг: G
Жанр:типа драма
Пары/Персонажи:Чируччи/бутылка
Статус: закончено
Предупреждение: я старалась не стебаться, но иногда не получалось
Содержание: просто воспоминания Примера Эспады
Дисклеймер: all rights reserved
От автора: конструктивная критика принимается
читать дальшеСаке - прозрачная беловатая жидкость, словно кто-то подмешал в чистую воду пыли, что туманной пеленой всегда висит над пустыней. И вкус примерно такой же. Только от этой пыльной водички хочется отчего-то подхватить Голондрину и побежать сшибать столбы в зале. Или предаться воспоминаниям. Решив, что первое было бы несолидно, Чируччи подперла щеку рукой и уставилась на бутылку. Саке в ней осталась ровно половина.
Арранкары в большинстве своем ничего до встречи с Хогьеку не помнят. А Вандервайз не помнит и того, что было после... И пять минут назад... «Кто пожевал штаны Ками-сама?» - «Оаааа... (в значении - а че сразу я?)». Счастливчик. Говорят, Господь, если и хочет кого покарать, то лишает разума. Интересно, этот закон распространяется на Хуэко Мундо?
Глупый вопрос. Разве не от воспоминаний так ноет дыра в груди, что хочется к чертям разнести весь этот мир - в осколки, а потом самым острым раскроить себе череп?
Чируччи повезло меньше всех в Лас Ночезе. Она помнила себя человеком так четко, будто это было вчера - а прошло лет семнадцать... Или больше... Или меньше...
Они вдвоем сидели на крыше школы. Чируччи, тогда носившая другое имя, любила забираться куда повыше. Он - просто решил уступить девчонке.
Ярко светило солнце, и над крышей носились ласточки, разрезая ветер острыми крыльями, а тишину - пронзительными криками. Неожиданно стало так тихо, что девушка испугалась. Подняла голову - и увидела ястреба. Тот несся за незадачливой касаткой, предвкушая сытный обед.
- Ставлю триста йен, что поймает, - весело сказал Он. Чируччи посмотрела в насмешливые серые глаза и капризно надула губки.
- Не поймает, - просто, чтобы возразить, сказала она.
Скорость была одинакова, но ястреб - сильнее и не так утомлен, как с утра носившаяся по небу ласточка. Однако ж... Вкусный обед пошел на крайнее средство - взял прямой курс на гладко оштукатуренную стену. И в миллиметре от нее - в миллиметре! - заложил крутой вираж и понесся к карнизу, где ее собраться вили гнезда.
Широкие крылья ястреба не дали ему повторить этот трюк. На стене осталось неприглядное бурое пятно, а пернатый хищник каким-то кровавым комком скатился на землю.
А ласточка, как ни в чем не бывало, отдохнула под карнизом и снова принялась чертить небо, ловя мошек.
... Тот, сероглазый, со временем стал ее мужем. Он называл Чируччи «ласточка моя» и, хотя на этом его запас нежностей заканчивался, наверняка ее любил. Жалко, имя его Чируччи запамятовала - кажется, оно кончалось на «кен»? Верно? А, какая, к черту, теперь разница... Той «ласточки» уже давно нет...
В тот день они поссорились. Ссорились они редко - сероглазого с именем на «кен» трудно было вывести из себя. Разве что мини-юбку одеть, он их терпеть не мог. Хотя признавал, что Чируччи они очень идут.
Визг тормозов, боль в плече - и темнота. Нелепо, но она поперла через улицу на красный свет, на миг уйдя в свои мысли. Чируччи очнулась - и увидела своего ненаглядного, склонившегося над ее трупом. А она сидела метрах в пяти от места действия - и очумело дергала себя за растущую из груди цепь. Больно. Словно эту цепь в нее только что вбили раскаленными гвоздями.
А ненаглядный спокойным голосом констатировал ее смерть
Что ты несешь?!!! Вот она я - жива! Жива! Как ты смеешь говорить, что я...
Боль в груди стала совсем нестерпимой, и Чируччи отчаянно раванула себя за цепь... И... оторвала...
Огромная птица, адская ласточка с костяными крыльями и змеиным, увенчанным какой-то рогаткой хвостом, взвилась в воздух. И, по-ястребиному вытянув вперед когтистые лапы, бросилась на врача, как-то жалко сгорбившегося над уже накрытым трупом.
Не поймала. Врач оказался проворней. Асфальтовая крошка и осколки когтей, капли чьей-то крови дымовой завесой взвились в воздух, а вопли людей перекрыл пронзительно-хриплый, на вдохе, крик Чируччи:
- Как ты посмел такое сказать?!!! КАК ТЫ ПОСМЕЛ!!!
Воздух над головой птицы прорезала ярко-голубая стрела; зацепила костяное перышко, усиком торчавшее над птичьей головой - и срезала как ножом. Положение становилось опасным, и, стоило рядом открыться Гарганте - Трандевитч бросилась в спасительную темноту, мазнув хвостом по морде вылезавшего Нойтору (он ей потом припомнил). Обломала ему один рог - штуковина на хвосте оказалась того же действия, что стрелы ее ненаглядного...
А в небе, равнодушные ко всему этому, носились ласточки. Только выше поднялись - чтобы пыль не припорошила их черные, как шелковый дорогой смокинг, перья.
... Хогьеку причиняла почти такую же боль, что цепь. Но, как в известной шутке - не в том месте. Крылья - вдребезги, на голове вместо маски - какая-то похожая на диадему ерунда, одежды... Омг... Нечего на меня смотреть!!! Голой бабы не видел, синигами?!
- А ничего получилась? - хмыкнул один из троих, похожий на примороженную лису. Тот, что с темной кожей, пожал плечами. А главный, у которого на лице написано: «я имел весь мир», улыбнулся нарочито-ласково, так что Чируччи передернуло, но дать этому похабнику по морде не получилось - рейацу придавливала к холодному мраморному полу, так что и рук не поднять, - и спросил:
- Как твое имя?
Она задумалась.
Как-то имени ей до сих пор не полагалось. Не называть же ему то, что написано в паспорте? То есть было написано. И тут арранкарку осенило:
- Чируччи Трандевитч!
Логика была железная: «Чируччи» назывались ее любимые духи, а «Трандевитч» с английского переводилось как «Грозовая Ведьма». А кто она была, если не ведьма - теперь?
... Прошло время. Чируччи стала пятой в Эспаде. Потом ее место занял первый шовинист Лас-Ночеза Нойтора. Не мог он вытерпеть, что две бабы, одна другой гламурней, выше его по рангу. Чируччи драпанула с поля боя, Нелл повезло меньше, и интересно, как он теперь Халибел терпит? Или при виде ее красоты забывает каждый раз, зачем пришел?
Чируччи стала Привароном и не тужила - ей не надо было теперь часто видеть приторные улыбки Айзена сотоварищи и ходить на бессмысленные чаепития (чай, кстати, гадость. Чируччи и то лучше умела его заваривать), зато апартаменты остались ей. И никто не трогал... До поры до времени.
... Голубые стрелы прорезали воздух слева и справа, свистели над головой, но Ласточка была быстрее. Мальчишке, как две капли воды похожему на того предателя, не победить, и не удрать. Ласточка стала ястребом, который безжалостно разорвет того, кому суждено стать его обедом.
Хотя маааленькое подозрение все же закралось в душу бывшей Квинта Эспады. Такое сходство в чертах лица, манере говорить... Похожая техника... Не могли быть случайностью...
Но ведь у нее с сероглазым не было детей...
Предатель!
- Сколько можно тебе повторять? - изящная черноволосая арранкарка в короткой - отец мальчишки такие ненавидел - юбочке пронзительно рассмеялась. - Тебе не убежать от Чиру...
Стрела, нацеленная прямо в дыру в ее груди, рассыпалась голубыми искрами, ударившись об острое лезвие Голондрины.
- ...Чируччи-чан, - «ласточка» капризно, как только она умела, надула губки. - Могу попросить тебя не атаковать в середине фразы? Поимей совесть.
«В конце концов, я тебе в матери гожусь, сопляк».
* * *
Бутылка почти опустела, не принеся ни забвения, ни пьяного веселья - только голова стала тяжелей и заболела уже не от того удара об пол, когда ее подбил маленький стрелок. Однако эта боль не заглушала ту, в груди, где на месте сердца скручивалась и пульсировала тьма, наполняя оставшуюся там пустоту.
- Все готово... - на пороге ее комнаты появился Заэль. Какая честь - сам вызвался повести ее на своеобразный «допрос» в свою лабораторию.
Золотистые глаза стали едва ли не больше очков, когда он увидел бутылку:
- Что вы наделали?! Как же вас можно спьяну обследовать?!!
Чируччи захохотала так, что стакан на столе заплясал.
- А никак! Пошел вон... Каракатица, - она едва не схватилась за меч, но Заэля уже след простыл. Пошел Ками-саме жаловаться? Полный вперед.
Все равно времени, какое понадобиться, чтобы объяснить нашему Наимудрейшему, страдающему явным комплексом неполноценности пополам с манией величия плюс фрейдистские комплексы Творцу и решить, что делать с непокорной ласточкой, ей хватит.
Хватит, чтобы сообразить, как сделать сэппуку мечом столь неправильной формы, как ее Голондрина.
Или протрезветь и сбежать - и ищи ветра в поле...
Автор: Я (так же как вариант -Мэгги-чан, Алевтина Вронски и много кто...)
Бета(ы): я и Ворд
Категория/Рейтинг: G
Жанр:типа драма
Пары/Персонажи:Чируччи/бутылка
Статус: закончено
Предупреждение: я старалась не стебаться, но иногда не получалось
Содержание: просто воспоминания Примера Эспады
Дисклеймер: all rights reserved
От автора: конструктивная критика принимается
читать дальшеСаке - прозрачная беловатая жидкость, словно кто-то подмешал в чистую воду пыли, что туманной пеленой всегда висит над пустыней. И вкус примерно такой же. Только от этой пыльной водички хочется отчего-то подхватить Голондрину и побежать сшибать столбы в зале. Или предаться воспоминаниям. Решив, что первое было бы несолидно, Чируччи подперла щеку рукой и уставилась на бутылку. Саке в ней осталась ровно половина.
Арранкары в большинстве своем ничего до встречи с Хогьеку не помнят. А Вандервайз не помнит и того, что было после... И пять минут назад... «Кто пожевал штаны Ками-сама?» - «Оаааа... (в значении - а че сразу я?)». Счастливчик. Говорят, Господь, если и хочет кого покарать, то лишает разума. Интересно, этот закон распространяется на Хуэко Мундо?
Глупый вопрос. Разве не от воспоминаний так ноет дыра в груди, что хочется к чертям разнести весь этот мир - в осколки, а потом самым острым раскроить себе череп?
Чируччи повезло меньше всех в Лас Ночезе. Она помнила себя человеком так четко, будто это было вчера - а прошло лет семнадцать... Или больше... Или меньше...
Они вдвоем сидели на крыше школы. Чируччи, тогда носившая другое имя, любила забираться куда повыше. Он - просто решил уступить девчонке.
Ярко светило солнце, и над крышей носились ласточки, разрезая ветер острыми крыльями, а тишину - пронзительными криками. Неожиданно стало так тихо, что девушка испугалась. Подняла голову - и увидела ястреба. Тот несся за незадачливой касаткой, предвкушая сытный обед.
- Ставлю триста йен, что поймает, - весело сказал Он. Чируччи посмотрела в насмешливые серые глаза и капризно надула губки.
- Не поймает, - просто, чтобы возразить, сказала она.
Скорость была одинакова, но ястреб - сильнее и не так утомлен, как с утра носившаяся по небу ласточка. Однако ж... Вкусный обед пошел на крайнее средство - взял прямой курс на гладко оштукатуренную стену. И в миллиметре от нее - в миллиметре! - заложил крутой вираж и понесся к карнизу, где ее собраться вили гнезда.
Широкие крылья ястреба не дали ему повторить этот трюк. На стене осталось неприглядное бурое пятно, а пернатый хищник каким-то кровавым комком скатился на землю.
А ласточка, как ни в чем не бывало, отдохнула под карнизом и снова принялась чертить небо, ловя мошек.
... Тот, сероглазый, со временем стал ее мужем. Он называл Чируччи «ласточка моя» и, хотя на этом его запас нежностей заканчивался, наверняка ее любил. Жалко, имя его Чируччи запамятовала - кажется, оно кончалось на «кен»? Верно? А, какая, к черту, теперь разница... Той «ласточки» уже давно нет...
В тот день они поссорились. Ссорились они редко - сероглазого с именем на «кен» трудно было вывести из себя. Разве что мини-юбку одеть, он их терпеть не мог. Хотя признавал, что Чируччи они очень идут.
Визг тормозов, боль в плече - и темнота. Нелепо, но она поперла через улицу на красный свет, на миг уйдя в свои мысли. Чируччи очнулась - и увидела своего ненаглядного, склонившегося над ее трупом. А она сидела метрах в пяти от места действия - и очумело дергала себя за растущую из груди цепь. Больно. Словно эту цепь в нее только что вбили раскаленными гвоздями.
А ненаглядный спокойным голосом констатировал ее смерть
Что ты несешь?!!! Вот она я - жива! Жива! Как ты смеешь говорить, что я...
Боль в груди стала совсем нестерпимой, и Чируччи отчаянно раванула себя за цепь... И... оторвала...
Огромная птица, адская ласточка с костяными крыльями и змеиным, увенчанным какой-то рогаткой хвостом, взвилась в воздух. И, по-ястребиному вытянув вперед когтистые лапы, бросилась на врача, как-то жалко сгорбившегося над уже накрытым трупом.
Не поймала. Врач оказался проворней. Асфальтовая крошка и осколки когтей, капли чьей-то крови дымовой завесой взвились в воздух, а вопли людей перекрыл пронзительно-хриплый, на вдохе, крик Чируччи:
- Как ты посмел такое сказать?!!! КАК ТЫ ПОСМЕЛ!!!
Воздух над головой птицы прорезала ярко-голубая стрела; зацепила костяное перышко, усиком торчавшее над птичьей головой - и срезала как ножом. Положение становилось опасным, и, стоило рядом открыться Гарганте - Трандевитч бросилась в спасительную темноту, мазнув хвостом по морде вылезавшего Нойтору (он ей потом припомнил). Обломала ему один рог - штуковина на хвосте оказалась того же действия, что стрелы ее ненаглядного...
А в небе, равнодушные ко всему этому, носились ласточки. Только выше поднялись - чтобы пыль не припорошила их черные, как шелковый дорогой смокинг, перья.
... Хогьеку причиняла почти такую же боль, что цепь. Но, как в известной шутке - не в том месте. Крылья - вдребезги, на голове вместо маски - какая-то похожая на диадему ерунда, одежды... Омг... Нечего на меня смотреть!!! Голой бабы не видел, синигами?!
- А ничего получилась? - хмыкнул один из троих, похожий на примороженную лису. Тот, что с темной кожей, пожал плечами. А главный, у которого на лице написано: «я имел весь мир», улыбнулся нарочито-ласково, так что Чируччи передернуло, но дать этому похабнику по морде не получилось - рейацу придавливала к холодному мраморному полу, так что и рук не поднять, - и спросил:
- Как твое имя?
Она задумалась.
Как-то имени ей до сих пор не полагалось. Не называть же ему то, что написано в паспорте? То есть было написано. И тут арранкарку осенило:
- Чируччи Трандевитч!
Логика была железная: «Чируччи» назывались ее любимые духи, а «Трандевитч» с английского переводилось как «Грозовая Ведьма». А кто она была, если не ведьма - теперь?
... Прошло время. Чируччи стала пятой в Эспаде. Потом ее место занял первый шовинист Лас-Ночеза Нойтора. Не мог он вытерпеть, что две бабы, одна другой гламурней, выше его по рангу. Чируччи драпанула с поля боя, Нелл повезло меньше, и интересно, как он теперь Халибел терпит? Или при виде ее красоты забывает каждый раз, зачем пришел?
Чируччи стала Привароном и не тужила - ей не надо было теперь часто видеть приторные улыбки Айзена сотоварищи и ходить на бессмысленные чаепития (чай, кстати, гадость. Чируччи и то лучше умела его заваривать), зато апартаменты остались ей. И никто не трогал... До поры до времени.
... Голубые стрелы прорезали воздух слева и справа, свистели над головой, но Ласточка была быстрее. Мальчишке, как две капли воды похожему на того предателя, не победить, и не удрать. Ласточка стала ястребом, который безжалостно разорвет того, кому суждено стать его обедом.
Хотя маааленькое подозрение все же закралось в душу бывшей Квинта Эспады. Такое сходство в чертах лица, манере говорить... Похожая техника... Не могли быть случайностью...
Но ведь у нее с сероглазым не было детей...
Предатель!
- Сколько можно тебе повторять? - изящная черноволосая арранкарка в короткой - отец мальчишки такие ненавидел - юбочке пронзительно рассмеялась. - Тебе не убежать от Чиру...
Стрела, нацеленная прямо в дыру в ее груди, рассыпалась голубыми искрами, ударившись об острое лезвие Голондрины.
- ...Чируччи-чан, - «ласточка» капризно, как только она умела, надула губки. - Могу попросить тебя не атаковать в середине фразы? Поимей совесть.
«В конце концов, я тебе в матери гожусь, сопляк».
* * *
Бутылка почти опустела, не принеся ни забвения, ни пьяного веселья - только голова стала тяжелей и заболела уже не от того удара об пол, когда ее подбил маленький стрелок. Однако эта боль не заглушала ту, в груди, где на месте сердца скручивалась и пульсировала тьма, наполняя оставшуюся там пустоту.
- Все готово... - на пороге ее комнаты появился Заэль. Какая честь - сам вызвался повести ее на своеобразный «допрос» в свою лабораторию.
Золотистые глаза стали едва ли не больше очков, когда он увидел бутылку:
- Что вы наделали?! Как же вас можно спьяну обследовать?!!
Чируччи захохотала так, что стакан на столе заплясал.
- А никак! Пошел вон... Каракатица, - она едва не схватилась за меч, но Заэля уже след простыл. Пошел Ками-саме жаловаться? Полный вперед.
Все равно времени, какое понадобиться, чтобы объяснить нашему Наимудрейшему, страдающему явным комплексом неполноценности пополам с манией величия плюс фрейдистские комплексы Творцу и решить, что делать с непокорной ласточкой, ей хватит.
Хватит, чтобы сообразить, как сделать сэппуку мечом столь неправильной формы, как ее Голондрина.
Или протрезветь и сбежать - и ищи ветра в поле...
@музыка: Ария - Кто ты?
@темы: блич, творчество, фанфикшен
-
-
07.02.2010 в 12:32Мы нашли на сообществе, зашли сюда высказать своё
купочтение.По хлорке много всякойни пишут, а вот такого чтобы прямо круто - мало.
токмо с пунктуацией огрехи есть, но это, в принципе, по прошествии такого времени не важноИз этого можно было бы и подлиннее текст выжать, благо потенциал есть))Кстати, самый яркий образ — всё равно Вандервайс))))) В одной фразе)).
Он нам даже кого-то напоминает.