Ватто мотнул головой, словно пытаясь вытрясти застрявшую в ней после взрыва вату на том месте, где должен быть мозг. Не особенно помогло, хорошо, Поншар повел его сам.
Под ногами хлюпала болотная жижа: река, продираясь сквозь береговые заросли, подбиралась все ближе к разваленному дому, и уже захватила, пожалуй, половину лабиринта. В принципе, подумал Ватто, это можно считать ориентиром: он почти слышал плеск воды... И тут земля под его ногами разверзлась гигантской пастью. Прыжку храмовника, пожалуй, позавидовала бы иная балерина - а он еще и Поншардона за собой утянул обратно на сухой бережок.
Крокодил, зевнув, посмотрел на них как на мерзавцев и снова ушел под заросшую ряской воду.
- Садовник совсем на свои обязанности положил, - нервно хихикнул храмовник, пытаясь разрядить повисшую над болотом напряженную тишину.

- Думаешь, здесь есть садовник? - мрачно отозвался маг. И вдруг не выдержал, рванул его к себе, крепко обнял. - Знаешь, если мы выживем, я зацелую тебя до обморока. И не только зацелую... Жизнь такая короткая и непредсказуемая штука, что нельзя терять время зря.

Ватто молча обнял его в ответ, прижался губами к виску, у края обтрепанного тюрбана. Жужжание, настойчивое и надсадное, приближалось, и, неохотно расцепив объятия, они быстрым шагом направились в противоположную жужжанию сторону.

Вскоре заросли стали сгущаться - они оказались в самой дикой части сада; жужжание постепенно стихало, а вскоре обнаружился и пролом в стене.
- Это невероятно, но, кажется, мы выбрались, - пробормотал Поншардон. - Почти...

- В чем подвох? - Ватто аккуратно сунул голову в пролом. И тут же высунулся обратно. - А... там обрыв. И внизу какая-то тварина копошится.

- Черт, - маг глянул вниз и невольно сделал шаг назад. - Мда... не самая приятная перспектива. Можно, конечно, попробовать вернуться назад, но, думаю, там нас уже поджидают.

Ватто подпнул ближайший осколок кирпича. Тот негромко всплеснул, уходя под воду.
- Глубоко, - непонятно по каким приметам определил Ватто. - Избавимся от зверя - сможем спрыгнуть.

- Хорошо, что мы оба умеем плавать, - проворчал маг. - Избавиться от зверя, говоришь? Расстояние великовато... но можно попробовать.
Он раскрыл гримуар и быстро нашел нужную страницу; с минуту он сосредоточенно читал, а затем вытащил из-под полы череп и что-то зашептал прямо в зияющую глазницу. Из глубины черепушки донеслись какие-то странные звуки - не то вздохи, не то ворчание. Поншардон снова что-то зашептал, очень убедительно, и через несколько секунд соглашение, судя по всему, было достигнуто. Маг поднял голову и посмотрел на Ватто.
- Отойди назад. Шагов на десять. Лучше больше.

Ватто кивнул и попятился, поднимая меч, но больше ничего сказать не успел: кусты за их спинами затрещали, и на полянку высыпались их преследователи. Ватто разглядел нескольких разбитного вида комарих с декольте, из которых торчали далеко не комариные перси, с пяток дворянчиков со шпагами наголо, толпу слуг-комарят и клопоголовых ("А не садовники ли это?" - мелькнула шальная мысль) и целого громадного богомола в напудренном парике и рыцарской ленте. Ватто так стиснул зубы, что услышал их скрип и привкус костяного крошева.
- Делай быстрее! - рявкнул он, вынимая из-за пояса священный свиток. - Не отвлекайся!

Ответом ему был вой ветра. Какого-то странного, неожиданно поднявшегося ветра, несшего с собой снежную крупу и острые ледяные осколки.
Мгновение - и Ватто уже не видел Поншардона; тот стоял в самом центре локализованной снежной бури, и голубоватые спирали вились вокруг него, сверкая и переливаясь, словно нити жемчуга. Это было бы даже красиво... если бы не было так жутко.
Бормотание мага, непонятным образом усиленное пургой, то взвивалось вверх, достигая невероятно высоких нот, то превращалось в низкий звериный рык. Буря ревела и стонала, будто подпевая ему; она рвалась из невидимых оков, как живое существо, жаждущее свободы. Это не могло продолжаться долго; ветер победно взвыл, заглушая голос мага, и сверкающий ледяной вихрь ринулся вниз с обрыва, сметая все на своем пути.

В этот же момент вся собравшаяся публика, не сговариваясь, ринулась на храмовника. Клинок, описав широкую дугу, застрял в корсаже какой-то комарихи, и рукоять выскользнула из пальцев; в этот же миг Ватто почти отстраненно услышал, как трещит, разрываясь, кожа доспеха - богомолья лапа рассекла ее насквозь, и к ароматам крови в воздухе примешался запах его собственной.
Все, на что хватило Ватто в таких условиях - отшатнуться назад, натыкаясь спиной на Поншардона, и выталкивая его наружу, в объятия магической бури.

На несколько секунд маг оглох и ослеп. Буря не трогала его, но все звуки и краски исчезли, словно он очутился в абсолютной пустоте. А потом он увидел...
Увидел, как Ватто, истекающий кровью, падает с обрыва. И, даже не успев осмыслить произошедшее, Поншардон прыгнул следом.

Пробивать собственным телом сотворенный собственной же магией лед Поншардону раньше не приходилось. И надо сказать, этот опыт ему не слишком понравился. Но сейчас перед ним стояли две задачи, которые автоматически делали все остальное неважным. Прежде всего, он должен был выжить. Это было необходимо, чтобы спасти Ватто. И эта мысль была тем единственным, что заставляло его бороться, когда казалось, что острые ледяные осколки распороли его в лохмотья.
Сглатывая кровавую слюну, он вынырнул из ледяной воды и жадно втянул воздух. Потом нырнул снова. Он должен был найти храмовника, и найти его живым. Но вокруг, казалось, не было ни души.
Стараясь не подпускать к себе панику, Поншардон продолжал нырять. Он вырывался на поверхность всего на мгновение, чтобы вдохнуть, и снова погружался в ледяную воду. К счастью, глубина была небольшой. Наконец, на илистом участке дна, возле груды камней он увидел неподвижное тело; быстро и ловко обхватив его одной рукой поперек груди, маг вынырнул и поплыл к берегу.
Как только его ноги ощутили твердую опору, он встряхнул Ватто - резко, сильно, почти жестоко.
- Ну, давай! Дыши, черт возьми!
Тот не подавал признаков жизни. Тогда маг вытащил его на мокрый песок и судорожно прижался губами к его губам. Нет, не так он хотел его целовать. Не при таких обстоятельствах. Но, снова и снова хватая ртом воздух и делясь дыханием с Ватто, он почти физически ощущал, как в тело храмовника постепенно возвращается жизнь.

Тело Ватто содрогнулось, и изо рта с неприятным звуком потекла вода. Судорожно закашлявшись, он попытался дернуться - и тут же скривился от боли, пронзившей правый бок.
К счастью, большую часть удара приняли на себя доспех и стеганый гамбезон под ним - но лапка рыцаря-богомола очень глубоко вошла в
кожу, и кровь, несмотря на холод, продолжала сочиться, пропитывая и ватную набивку поддоспешника, и землю под боком Ватто.
- Я уже в аду или еще в пути? - прошелестел он и опять закашлялся - от воды жгло и бронхи, и нос в самой его сопливой глубине, и даже внутри черепа.

- А что, я похож на черта? - усмехнулся маг. Но, вопреки цинизму слов, его голос и глаза были полны нежности. - Осторожнее. Не делай резких движений, надо перевязать рану.
Поншардон сорвал с себя остатки мантии, а затем и порядком изорванную рубаху, и окончательно разорвал ее на длинные полосы. После чего начал осторожно раздевать Ватто.

- Сейчас? Весьма и весьма, - вид у мокрого, грязного и взъерошенного Поншардона был, пожалуй, больше жалкий, чем демонический, но говорить это Ватто не стал, покорно позволяя ему стащить с себя дублет и расстегнуть поддоспешник и даже не взвыв. - Слушай... каковы шансы, что они даже не посмотрят вниз? Вьюга вот-вот рассеется...

- Не время подсчитывать шансы, - проворчал маг. - Удивительно, что мы вообще выбрались.
Стиснув зубы, чтобы они не стучали от холода, он перевязал рану и критически посмотрел на дело рук своих.
- Мда... медсестра из меня неважная. Но ничего не поделаешь. Как думаешь, ты сможешь встать?

- Попытаюсь, - ноги храмовника дрожали и скользили по мокрой земле, поэтому сказать оказалось проще, чем сделать - он повис на Поншардоне безвольной тряпкой, и, сколько не пытался, не мог встать.

Маг поднял его на руки - мягко, бережно - и на секунду прижал к себе, не сдержав эмоционального порыва.
- Вот не отпущу тебя никогда, и что ты тогда будешь делать?
Этот полушутливый шепот не был рассчитан на то, что его услышат, но все же он достиг ушей храмовника.

- Будешь носить на руках, что делать, - вяло прошептал Ватто. - Но ты не донесешь, Поншар. Пожалуйста, положи меня тут и возвращайся в город, пока нас обоих не догнали.
Холода он уже не чувствовал - ночь была тёплая - но болезнь и кровопотеря сделали свое дело, и даже открывать и закрывать глаза стоило титанических усилий.

- Нет, - твердо ответил Поншардон. - Я тебя не оставлю. Я не настолько ослабел, как тебе кажется. Да, замерз, немного поцарапался, но ничего катастрофичного.
"Немного поцарапался" - это было очень слабо сказано. Одежда мага превратилась в лохмотья, пропитанные кровью, но, казалось, его это мало заботило.
- Ты только не отключайся, слышишь? - лихорадочно шептал он в ухо храмовника, взбираясь по скользкому склону. - Не вздумай сдаться. Прошу тебя...

Сказать "не вздумай сдаться" было проще, чем затащить на уклон тяжеленного мужика: мокрая глина скользила под ногами Поншардона, грозя скатить его обратно вместе с ношей, прямо в ледяную воду. Ватто, поняв, что "оставь меня, спасайся сам" с Поншаром не прокатит, всё-таки попытался снова встать, несмотря на подкашивающиеся ноги. Наконец, они смогли преодолеть склон - измученные и трясущиеся так, будто пробежали марафон.
- Смотри, что это? - острые глаза Ватто приметили в кустах ящик, закиданный, видимо, от чужих глаз листьями, что уже рассыпались в прах.

- Сейчас узнаем, - усмехнулся маг. Он подошел к находке и внимательно осмотрел ее. Ящик был снабжен крышкой и заперт; но когда магов останавливали замки?
На секунду ящик вместе с близлежащими кустами потонул в ослепительной голубоватой вспышке, а когда колдовское пламя погасло, Ватто увидел, что Поншардон уже поднимает тяжелую крышку. Внутри оказалось два десятка бутылок. Взяв одну из них, маг взглянул на этикетку.
- Ого! Шато де Фьезаль десятилетней выдержки! Неплохая находка.

- Не уверен, - Ватто потянулся через плечо Поншардона, взял одну из бутылок. - Пробки не запечатаны... Вернее, запечатаны не как "Фьезаль".
Он одним движением скрутил и воск, заливавший горлышко, и пробку, и сделал глоток. Поморщился... и, зажмурившись, в три глотка ополовинил бутыль.
- Это не "Фьезаль", - тихо произнес он. На бледном лице его расцвёл румянец, и сиплый голос обрел силу. - Это кровь.

Поншардон побледнел. Не от того, что он услышал, нет... скорее, от того, что увидел. Ватто был заражен, теперь не оставалось никаких сомнений. Маг наклонился и дрогнувшими пальцами взял другую бутылку. Легко открыв ее - она действительно была запечатана не так, как запечатывают вино - он осторожно понюхал содержимое.
- Да... кровь. И мне бы не хотелось знать, чья она.
Мрачнея с каждой секундой все больше, маг опустился на мокрый песок. Ему отчаянно хотелось тоже сделать глоток, но он еще сопротивлялся. Хотя уже понимал, что сопротивление бессмысленно.

Ватто аккуратно взял бутылку из его рук, запечатал пробку и сунул ее обратно в ящик.
- Если ты ещё не передумал тащить меня обратно, - сказал он тихо. - То нам пора. Если передумал - т е б е пора.

Маг решительно повернулся к нему.
- Я тоже заражен.
Он положил руку храмовнику на плечо и легко сжал его.
- И я бы не бросил тебя в любом случае. Даже если бы заражен был только ты.

Ватто нахмурился, качая головой.
- А нечего облизывать кого попало, - и, подумав, добавил: - При таком раскладе... я думаю, нам вообще не стоило бы возвращаться.

- Пойдем. Я уверен, эта проблема решаема. Пока еще не знаю, как, но... мы что-нибудь придумаем.
И маг мягко, почти нежно провел пальцами по плечу Ватто.

Nanicha, [23.09.17 19:59]
- Я... ценю твоё расположение. Правда, - зачем-то сказал Ватто. И поднялся на ноги.
Теперь идти стало проще. Кровотечение остановилось. Ватто не чувствовал ни боли, ни усталости, ни печали - как будто опробовал того вина с белым порошком, что в войну ротный давал тем, кто боялся идти в бой. Обострившееся зрение позволяло замечать любую кочку, любой корень под ногами; обострённый нюх вычленял из какофонии запахов болота аромат свежего папоротника и вонь застоялой воды... и чуждый здесь запах ладана и гари.
- Лучше обойти, - пробормотал Ватто. - Не нравится мне это.

Спок, [23.09.17 20:11]
Маг принюхался.
- Ладан? Странно. Откуда здесь ладан?
Он всмотрелся в темные заросли, но ничего не увидел. Ничего, кроме густой травы.

Nanicha, [23.09.17 20:15]
- Он в километре от нас, - тихо отозвался Ватто, чье обострённое обоняние позволяло точнее определить и источник запаха, и дальность. - Ладаном пахнет, гарью и жареным мясом, как будто церковь подожгли, - сам вздрогнул от богохульного сравнения, но слово не воробей.

Спок, [23.09.17 20:22]
Маг невольно передернул плечами.
- Пожалуй, действительно лучше обойти.
Он в который раз усомнился, стоило ли отказывать себе в глотке того "Шато де Фьезаль" которое они случайно нашли в зарослях. Его пересохшее горло требовало влаги, и он с ужасом понимал, что влаги вполне определенной. Он гнал от себя эти мысли, но они становились все отчетливее и настойчивее.

Nanicha, [23.09.17 21:13]
Однако, обойти не получилось: с обеих сторон стеной стал заболоченный лес. После того, как Ватто едва не провалился по пояс, а Поншар, запутавшись в траве, и вовсе плюхнулся на живот, стало поняно, что единственный путь - прямо туда, откуда уже явственно тянуло горелым мясом...

Спок, [23.09.17 21:31]
Поншардон встал, выпутываясь из травы, и мрачно усмехнулся, глядя на свою изорванную, а тперь еще и перепачканную мантию.
- Как я выгляжу? - обернулся он к Ватто. - Думаю, в таком виде мы смогли бы напугать даже черта. Пойдем туда, откуда тянет гарью. Все равно мне любопытно узнать, что же там, черт возьми, произошло.

Nanicha, [23.09.17 21:49]
- Ты всегда так волнуешься из-за внешнего вида? - Ватто ласково рассмеялся, пальцем вытирая грязь с щеки мага. - Не волнуйся, из всех болотных тварей, что я встречал на своем веку, ты - самая симпатичная. Идем.