Холодно. Страшно. Мини-лагерь догорает где-то за спинами беглецов - незнакомец в черном капюшоне сдержал свое обещание. Кто мог хотя бы ползать - уполз из-за колючей проволоки, из-под прицелов винтовок, от неотвратимой, бесславной и голодной смерти.
- Дяденька, куда мы идем? - хнычет. Тянет руку и цепляется одновременно, и хочет и боится сбежать. Как бы ей помягче объяснить, что собственные родители заплатили дочерью за свою жизнь и свободу? Бедная еврейская семья была запугана настолько, что даже торговаться не стала: а Дан напрасно опасался, что они его еще и переспорят. Но все честно - пленные на свободе, шестилетняя Фаечка болтается где-то позади, застревая босыми ножками в траве. Без нее Дан прошел бы этот путь за полчаса, но что поделать...
- Домой.
- А мама с папой?
- Тоже домой. У тебя теперь другой дом.
- Почему?
- Потому что ты теперь будешь волшебницей, а они...
Начинает хныкать, не дослушав. Ветер изменил направление - толкает в спину и доносит запах гари. Начинает идти дождь, и маг подхватывает свой "самородок" на руки.
О дааа, Дан в этот раз развернулся. Настоящие маги на костер не попадают, в случае смертельной опасности все запреты на магические атаки снимаются. Кто знает, сколько одаренных ребятишек сейчас получили пусть мизерный, но шанс на спасение? Дан собой доволен.
Девочке полных шесть лет, но она легкая, как крупный младенец.
...- Дааан! - роскошная - другого слова не подберешь - женщина, стуча каблуками, летит к нему через весь двор, обвивает руками шею, чуть не удушив пятого (и то, кажется, Дан ее недооценивает) размера грудью. Длинноносая Софи Лорен удавилась бы от зависти, когда бы узрела цветок, распустившийся на клумбе Северного Дома.
- Фаина... отчет?
Пока женщина, величественно неся свою похожую на песочную часы фигуру, кратко и емко рассказывает о произошедшем в Даново отсутствие, тот вглядывается в ее лицо. Круглое, с крупными зубами под алыми пухлыми губками, немного неправильным профилем и умными черными глазами, в которых изредка промелькнет след той неизбывной еврейской печали, с которой смотрела девочка, которую Дан привел в особняк Вронских дождливой весной сорок второго года. Дариола еще ругалась: "Ты и имени не спросил?!". Девочка как замолчала на полпути к границе, так и молчала потом до самого августа; имя пришлось выбирать жребием. Вышла Фаина.
Лучший лекарь Алконостова Круга.
На самом деле, бесправный слуга Северного Дома.
- Нууу, не драматизируй, - фыркнула она, услышав однажды это от "вольного" мага. - У меня теплый дом, напряженная работа, вкусная еда и множество интересный людей... и нелюдей, - мимо проплыла призрачная Дариола, Фиона небрежно, как разбалованный слуга, поклонилась, та ответила сдержанным кивком. - Книги и чертова стабильность. Скажи на милость, какую альтернативу я имею в случае, если не будет Северного Дома... и, предположим, концлагеря, где бы я осталась в его отсутствие? - она прожгла его полным неизбывной печали взглядом, и тот не знал, что я ответить.
О семье Дан узнавал - они уехали в Израиль и денно и нощно молились о дочериной душе.